Я – к вашим услугам. Конечно, если вам угодно знаться со мной. Если же нет, достаточно слова, и я исчезну.
читать дальше
112.2283. Цитадель, "Флакс".
- Я надеюсь, мисс Вонг...
- Пожалуйста, просто Эмили.
- Хорошо, Эмили. Так вот, я надеюсь, вы простите мне попытку контролировать это интервью. Видите ли, я имел несравненное счастье общаться с блистательной Калисой аль-Джилани... Так что сразу оговорюсь. Я не скажу ни слова о своей текущей деятельности, и я искренне надеюсь, что вы покажете мне интервью перед тем, как оно пойдет в эфир.
- Да, конечно. Но, если позволите, я бы поговорила о том, что привело вас на пост Спектра. Статус Спектра вряд ли может быть просто политическим назначением, для этого у них слишком много прав. Что-то убедило Совет, что именно вы должны стать первым человеческим Спектром, и я пыталась разобраться, что именно.
- Вам кажется, я недостаточно хорош?
- Я думаю, что у Совета могли оказаться какие-то другие критерии. Так вот, я попыталась посмотреть, чем же вы занимались — помимо небезызвестной операции на Торфане. Вы произошли из военной семьи, верно?
- Да, я, строго говоря, не землянин. Большая часть моей жизни прошла в космосе.
- Вы поэтому пошли во Флот?
- Знаете, Эмили... на самом деле, если и была причина, по которой я бы не пошел во флот, то это именно моя семья. Я слишком хорошо и с детства знал, что такое военная служба — ну, помимо стрельбы по врагам Альянса, получения медалей и питья в барах.
- Но все-таки вы пошли.
- Да, все-таки пошел. Здесь хорошо платят, а еще оплачивают перелеты по всей галактике.
- Мои коллеги прославили вас как «Мясника Торфана», но мало кто интересовался, что вы думаете по этому поводу. Не расскажете?
- Ну, на самом деле, я просто сделал свою работу. Мне, в конце концов, за это платят.
- На самом деле, насколько я знаю, вы интересуетесь наукой. Это верно?
- Вообще, я доктор социологии Чикагского университета. Моя специальность — интеграционные процессы в галактике.
- А как вам удается совмещать занятия наукой, да еще по такому профилю, и военную службу?
- Так их нельзя не совмещать, хоть кто-то должен этим заниматься. Понимаете, Эмили, количество вариантов у нас сильно ограничено. Мы можем запереться на уже колонизованных планетах и жить там. Недолго, по галактическим меркам, и уж точно не счастливо. Можем попытаться захватить власть в Галактике, военной силой. Возможно, у нас даже получится — на какое-то время. В конце концов, в двадцатом веке Япония стала региональным лидером. Проблема в том, что это всегда ненадолго. Наконец, можно создавать единые структуры, в которых генотип не будет иметь особого значения. Дьявол, у меня случайно кожа не посинела?
- Нет, кажется, пока вы еще человек. Хотя ваши речи, действительно, звучат похожими на речи азари.
- Ну, мало кто держит азари за идиоток. В конце концов, мы все здесь потому, что люди смогли справиться с проблемой разницы генокодов. А ведь еще в начале двадцатого века считалось, что французы и немцы никогда не смогут жить мирно. Вообще, Пространство Цитадели — это примерно то же самое, что и Альянс. Следующая ступень власти.
Подчинение Совету не делает меня ни штатским, ни нечеловеком. Многих, кажется, это огорчает — по крайней мере, мисс аль-Джилани, похоже, надеялась, что у меня уже выросли рога и щупальца.
- Она миссис.
- Удивительно. Никогда бы не подумал.
- Скажите, но почему тогда — армия? Почему не политика, почему не наука, почему не дипломатия? Ведь, если я правильно понимаю, армия, в идеальном развитии событий по вашему сценарию, исчезнет? Зачем отдавать жизнь архаичному институту?
- Нет, с чего бы? Создание Альянса не уничтожило национальные вооруженные силы на Земле, а создание государств не уничтожило ни полицию, ни субъектности отдельных индивидов. Так и Совет не делает Альянс бессмысленным. Приоритеты Альянса являются, в определенных пределах, интересами Совета. Не из альтруизма, а из-за того, чтобы не возникало проблем, которые никому не нужны. Так получилось, исторически, что приоритетными являются интересы азари, саларианцев и турианцев, не ксено вообще, а именно этих трех рас. Остальные — по остаточному принципу. Люди могут вырваться в эту самую лигу высших интересов, это, кстати, несколько огорчает некоторых ксено, что есть, то есть. Главное, чтобы мы оставались в определенных рамках — перейдем их, и станем государством-изгоем, кончим, как батарианцы. И какая-нибудь новая младшая раса устроит нам... ну, уже не Торфан, но какую-нибудь Цереру.
- Я все-таки нарушу договоренность, не удержусь спросить — скажите, в чем разница между работой Спектром и обычной работой спецназовца Альянса? В конце концов, теперь, когда прорыв сделан, возможно, появятся новые люди-кандидаты на эту работу. Что бы вы им сказали?
- Разница?.. ну, я бы сказал так. Когда я просто работал в вооруженных силах, я нес ответственность согласно уставу. Если я хотел что-то сделать или что-то получить, я писал рапорт, вышестоящий офицер его рассматривал, давал положительную или отрицательную резолюцию. Я был сильно ограничен в своей свободе, но зато мог передать наверх ответственность. Сейчас я могу сделать все, что придет мне в голову, но ответственность за это передать просто некому.
- А есть ли что-то, чего вам не хватает?
- О... вы знаете, есть. Мне категорически не хватает в оперативный штаб секретарши. Все остальные позиции как-то сами собой занялись, а секретарши нет. Не хотите у меня поработать?
- Спасибо, коммандер, у меня пока есть работа. Но если останусь без куска хлеба — непременно к вам обращусь. Это была Эмили Вонг, я беседовала с лейтенант-коммандером флота Альянса Альбером Шепардом, первым Спектром из человеческой расы.
(из архива Пулитцеровской премии)
112.2283. Цитадель, "Флакс".
- Я надеюсь, мисс Вонг...
- Пожалуйста, просто Эмили.
- Хорошо, Эмили. Так вот, я надеюсь, вы простите мне попытку контролировать это интервью. Видите ли, я имел несравненное счастье общаться с блистательной Калисой аль-Джилани... Так что сразу оговорюсь. Я не скажу ни слова о своей текущей деятельности, и я искренне надеюсь, что вы покажете мне интервью перед тем, как оно пойдет в эфир.
- Да, конечно. Но, если позволите, я бы поговорила о том, что привело вас на пост Спектра. Статус Спектра вряд ли может быть просто политическим назначением, для этого у них слишком много прав. Что-то убедило Совет, что именно вы должны стать первым человеческим Спектром, и я пыталась разобраться, что именно.
- Вам кажется, я недостаточно хорош?
- Я думаю, что у Совета могли оказаться какие-то другие критерии. Так вот, я попыталась посмотреть, чем же вы занимались — помимо небезызвестной операции на Торфане. Вы произошли из военной семьи, верно?
- Да, я, строго говоря, не землянин. Большая часть моей жизни прошла в космосе.
- Вы поэтому пошли во Флот?
- Знаете, Эмили... на самом деле, если и была причина, по которой я бы не пошел во флот, то это именно моя семья. Я слишком хорошо и с детства знал, что такое военная служба — ну, помимо стрельбы по врагам Альянса, получения медалей и питья в барах.
- Но все-таки вы пошли.
- Да, все-таки пошел. Здесь хорошо платят, а еще оплачивают перелеты по всей галактике.
- Мои коллеги прославили вас как «Мясника Торфана», но мало кто интересовался, что вы думаете по этому поводу. Не расскажете?
- Ну, на самом деле, я просто сделал свою работу. Мне, в конце концов, за это платят.
- На самом деле, насколько я знаю, вы интересуетесь наукой. Это верно?
- Вообще, я доктор социологии Чикагского университета. Моя специальность — интеграционные процессы в галактике.
- А как вам удается совмещать занятия наукой, да еще по такому профилю, и военную службу?
- Так их нельзя не совмещать, хоть кто-то должен этим заниматься. Понимаете, Эмили, количество вариантов у нас сильно ограничено. Мы можем запереться на уже колонизованных планетах и жить там. Недолго, по галактическим меркам, и уж точно не счастливо. Можем попытаться захватить власть в Галактике, военной силой. Возможно, у нас даже получится — на какое-то время. В конце концов, в двадцатом веке Япония стала региональным лидером. Проблема в том, что это всегда ненадолго. Наконец, можно создавать единые структуры, в которых генотип не будет иметь особого значения. Дьявол, у меня случайно кожа не посинела?
- Нет, кажется, пока вы еще человек. Хотя ваши речи, действительно, звучат похожими на речи азари.
- Ну, мало кто держит азари за идиоток. В конце концов, мы все здесь потому, что люди смогли справиться с проблемой разницы генокодов. А ведь еще в начале двадцатого века считалось, что французы и немцы никогда не смогут жить мирно. Вообще, Пространство Цитадели — это примерно то же самое, что и Альянс. Следующая ступень власти.
Подчинение Совету не делает меня ни штатским, ни нечеловеком. Многих, кажется, это огорчает — по крайней мере, мисс аль-Джилани, похоже, надеялась, что у меня уже выросли рога и щупальца.
- Она миссис.
- Удивительно. Никогда бы не подумал.
- Скажите, но почему тогда — армия? Почему не политика, почему не наука, почему не дипломатия? Ведь, если я правильно понимаю, армия, в идеальном развитии событий по вашему сценарию, исчезнет? Зачем отдавать жизнь архаичному институту?
- Нет, с чего бы? Создание Альянса не уничтожило национальные вооруженные силы на Земле, а создание государств не уничтожило ни полицию, ни субъектности отдельных индивидов. Так и Совет не делает Альянс бессмысленным. Приоритеты Альянса являются, в определенных пределах, интересами Совета. Не из альтруизма, а из-за того, чтобы не возникало проблем, которые никому не нужны. Так получилось, исторически, что приоритетными являются интересы азари, саларианцев и турианцев, не ксено вообще, а именно этих трех рас. Остальные — по остаточному принципу. Люди могут вырваться в эту самую лигу высших интересов, это, кстати, несколько огорчает некоторых ксено, что есть, то есть. Главное, чтобы мы оставались в определенных рамках — перейдем их, и станем государством-изгоем, кончим, как батарианцы. И какая-нибудь новая младшая раса устроит нам... ну, уже не Торфан, но какую-нибудь Цереру.
- Я все-таки нарушу договоренность, не удержусь спросить — скажите, в чем разница между работой Спектром и обычной работой спецназовца Альянса? В конце концов, теперь, когда прорыв сделан, возможно, появятся новые люди-кандидаты на эту работу. Что бы вы им сказали?
- Разница?.. ну, я бы сказал так. Когда я просто работал в вооруженных силах, я нес ответственность согласно уставу. Если я хотел что-то сделать или что-то получить, я писал рапорт, вышестоящий офицер его рассматривал, давал положительную или отрицательную резолюцию. Я был сильно ограничен в своей свободе, но зато мог передать наверх ответственность. Сейчас я могу сделать все, что придет мне в голову, но ответственность за это передать просто некому.
- А есть ли что-то, чего вам не хватает?
- О... вы знаете, есть. Мне категорически не хватает в оперативный штаб секретарши. Все остальные позиции как-то сами собой занялись, а секретарши нет. Не хотите у меня поработать?
- Спасибо, коммандер, у меня пока есть работа. Но если останусь без куска хлеба — непременно к вам обращусь. Это была Эмили Вонг, я беседовала с лейтенант-коммандером флота Альянса Альбером Шепардом, первым Спектром из человеческой расы.
(из архива Пулитцеровской премии)