Я – к вашим услугам. Конечно, если вам угодно знаться со мной. Если же нет, достаточно слова, и я исчезну.
Что меня особенно смущает в ME (как и многих других играх, впрочем) — это реализация событий, требующих от игрока этически сложных решений. Нет, сама идея хороша, и с принципиальной ограниченностью вариантов решения (благо, не текстовая рпгшка, увы) я готов смириться. Но вот то, в каких случаях режутся какие варианты...
Казалось бы, самый простой, гуманный и очевидный метод решения проблем с рахни — сдать проблему на руки Совету. Практически очевидно, как Совет — в котором, кроме турианцев, состоят еще и саларианцы, считающие ксеноцид великим несчастьем — выделит рахни планет (учитывая их способности в терраформинге — особо сложностей не предвидится, планет много), повесит над ними станции слежения и будет в Галактике не одна, а две демилитаризированные зоны. Но нет, игроку не дают такой возможности.
Я, конечно, понимаю, что Галактика, в которой живут и активно действуют рахни, отличается от той, где они не действуют. Но тогда хорошо бы дать какое-нибудь объяснение, запирающее игрока в выборе между предложенными вариантами. Поставьте ограничение по времени — ну, определите, почему задача должна быть решена здесь и сейчас (как это, хотя и тоже не ахти, сделано в Прибытии). Лучше всего это сделано в финале первого ME.
Так вот, я понимаю драматику ситуации в конце Смерти с небес. Но, блин... Ах, Балак сваливает с этой скалы. И куда же это, интересно, Балак свалит, если с экипажем у него возник ряд проблем, а на орбите висит самый быстрый корабль в Альянсе, оснащенный невидимостью, хорошими сканерами и ГК, залп которого пробивают корпус Рипера навылет?
То, что нельзя сказать «да-да, конечно, вали», а потом отдать приказ Джокеру, меня раздражает.
Хотя, конечно, я живу в условиях мира, где с террористами не договариваются. Мне очень жалко Боумен, но отпускать Балака... нет. Я могу понять террориста, но террорист должен понимать — он в любом случае смертник. Как-то пытаться договариваться с существами, которые убивают тебя по идейным соображениям, невозможно.
Договариваться можно с Чарном. Только непонятно зачем. Разумеется, замок на двери центральной инженерной станции ну такой эпически крутой, что ну никак военный инженер его не вскроет, однако на худой конец есть еще и взрывчатка.
Казалось бы, самый простой, гуманный и очевидный метод решения проблем с рахни — сдать проблему на руки Совету. Практически очевидно, как Совет — в котором, кроме турианцев, состоят еще и саларианцы, считающие ксеноцид великим несчастьем — выделит рахни планет (учитывая их способности в терраформинге — особо сложностей не предвидится, планет много), повесит над ними станции слежения и будет в Галактике не одна, а две демилитаризированные зоны. Но нет, игроку не дают такой возможности.
Я, конечно, понимаю, что Галактика, в которой живут и активно действуют рахни, отличается от той, где они не действуют. Но тогда хорошо бы дать какое-нибудь объяснение, запирающее игрока в выборе между предложенными вариантами. Поставьте ограничение по времени — ну, определите, почему задача должна быть решена здесь и сейчас (как это, хотя и тоже не ахти, сделано в Прибытии). Лучше всего это сделано в финале первого ME.
Так вот, я понимаю драматику ситуации в конце Смерти с небес. Но, блин... Ах, Балак сваливает с этой скалы. И куда же это, интересно, Балак свалит, если с экипажем у него возник ряд проблем, а на орбите висит самый быстрый корабль в Альянсе, оснащенный невидимостью, хорошими сканерами и ГК, залп которого пробивают корпус Рипера навылет?
То, что нельзя сказать «да-да, конечно, вали», а потом отдать приказ Джокеру, меня раздражает.
Хотя, конечно, я живу в условиях мира, где с террористами не договариваются. Мне очень жалко Боумен, но отпускать Балака... нет. Я могу понять террориста, но террорист должен понимать — он в любом случае смертник. Как-то пытаться договариваться с существами, которые убивают тебя по идейным соображениям, невозможно.
Договариваться можно с Чарном. Только непонятно зачем. Разумеется, замок на двери центральной инженерной станции ну такой эпически крутой, что ну никак военный инженер его не вскроет, однако на худой конец есть еще и взрывчатка.